Боги с Родины. С Нибиру анунаки. 3 книга трилогии. Ритмика. Дополненный вариант - Святослав

Многое перестройка изменила. Артём ушёл из МРСУ. Создал с товарищами дело. Оно доход им приносило, мог за границей отдохнуть, отвлечься от работы – ненадолго, не спрашивая разрешений у начальства, больше.

Смотря – на ожидающих начала регистрации, несчастных пассажиров, надеялся, – не долгой будет экзекуция. Зарегистрируются и, в отстойник, а там и в самолёт. Пару часов и море. Оно их ждёт давно, скучая одиноко. Ждёт, не дождётся, а они, ждут самолёта.

Таможенники, изучая их, смотрели с завистью, уныло представляя, как эти пассажиры, завтра – купаться будут в море Средиземном, пить пиво, вечером вино и виски, отдыхать, а им здесь, в духоте торчать, досматривать, шерстить и придираться – к подобным, улетающим (для них – дебилов, почти всех) транжирам.

Метаморфоза жизни, в противоречии, – они и пассажиры.

Не дожидаясь объявления, у входа, построилась большая очередь – к залу досмотра. В процессе ожидания, словно в засаде, компания таможенников, – недовольная, других …, не буду называть, кто – в штатском, с обратной стороны собрались, от прохода.

Время отлёта приближалось и, дожидаясь объявления, наглядно увеличилась очередь. Свободного не стало места, – у пункта пропуска, для предъявления билетов, затем, и во всём зале, набилось, как селедка в бочке, с провожающими – родственниками, друзьями.

Услышав объявление, довольные и радостью обдатые, подвинулись к досмотру пассажиры – сильней ужались, надеющиеся, – все мытарства закончились, и впереди – просторы необъятные, под крыльями у самолёта…. – над Украиной и Болгарией, возможно, напрямую, – над Чёрным морем пролетят, через Азовское, забыв, все неудобства аэропорта.

Мечтать не вредно, – говорят в народе.

Сервис в аэропортах и соответствие желаемому, часто – фантазии мечтателей неопытных, надежд зачёркнутых, коварно, кем-то, будто – специально..

Процесс описывать, возможно, – столько, сколько проходит он; практически – бессрочно.

По расписанию, рейс – вылетел давно. В зале отлёта – гул напряжный и, ропот пассажиров, сплетаясь, в формы искусителей, – витали миражами, в густом дыму табачном.

В нём задыхаясь, пассажиры и, дети их, – толпились скопом, мечтая о глоточке воздуха, забыв о неприятном, – причинам непонятным, полёта задержания, без небольшого (даже) объяснения.

– Рейс, номер ….надцать, в Турцию задерживается, им объявили, всё же, вскоре. Усилился гул в зале – недовольства. Соседка рядом, улыбнулась, посоветовала – Вы, не отчаивайтесь, рейс, – задерживается, его, не отменили.

Артём окинул взглядом, девушку прекрасную, с ней согласился. – Лишь бы не очень долго ждать, ещё. Так душно! Дети замучились, их жалко. Хотя бы дверь открыли, им нужен воздух свежий. И не захочется летать так, больше. Хотя, и меньше, также.

– Нельзя. Граница на замке. Ждать нужно – участи своей, спокойно, не то за хулиганство выдворят и, в чёрный список занесут пожизненно, надолго.

В отстойнике, не только пассажиры, есть наблюдатели. Они, на нас похожие. Исчезнут при посадке.

Вы изучите их, – внимательно. У тех, примета есть – одна на всех, как будто – безучастные к проблемам, обстоятельствам и, даже, отрешённые, от созерцания – происходящего.

– Достойно статуса и положения, как в стойле.

– Не нужно продолжения. Я лучше анекдот Вам расскажу, если желаете, про польскую границу.

– Конечно, пожелаю. Время идёт в процессе ожидания. Давайте познакомимся. Меня зовут Артём.

– Очень приятно. Меня назвали Никой, наверное, родители надеялись, что буду над судьбой, однажды, победу праздновать. Неважно. Об этом, позже, если станет, Вам, интересно.

– При прохождении границы с Польшей автотуристом, для русских очередь подходит медленно, – часами сотня метров.

Две очереди по четыре километра, или чуть больше – по дороге, рядом с лесопосадкой, пройти, спокойно, эмоции не сбросив, – трудно. Для многих, – невозможно. Месть – новомодная – для жителей России, за Княжество Великое Литовское.

И, терпят русские туристы – не только это, … другого, нет пути у них. Обидно, не обидно – терпи и, докажи, что ты, – родился позже – КВЛ, страны той, не было, в помине, не псих ruso turisto.

Один из кандидатов – дождался счастья, из последних сил – пройти границу, спрашивал у погранца:

– Пан разрешит, с вопросом обратиться?

– Спрашивай'те, пан разрешил – руссотуристу.

– Когда вторая мировая началась, война? – пан скажет, точно?

– Скажу. – В тридцать девятом.

А в сорок первом, пройдя, сквозь Польшу, напал фашист, и на Россию. Я это, точно знаю.

– А знает пан, где был фашист до нападения? Прошёл ведь, через Польшу – быстро.

– Не знаю, думая, ответил он. Немало времени прошло с тех пор. Возможно, воевали, где-то.

– Они границу с Польшей проходили. Была большая очередь, – из немцев, намного больше, чем сейчас, – из нас.

Два года простояли, ожидали, пока им документы оформляли. Не верит пан? Он может оглянутся, увидит, как давно, стоят русотуристы.

Он показал на очередь, скрывающуюся, за поворотом, лесопосадки.

– Верь этому, не верь, пройти границу быстро, невозможно.

По этой же причине, и здесь закрыта дверь. Граница на замке. Через границу могут мысли просочиться, «отдельные» слова. А там их перескажут и переиначат…, а значит, может быть, проблема, как – для тебя, так, – для меня. Вдруг – передача информации секретной о состоянии аэропорта, отстойника, таможенного зала, уйдёт, без санкции, необходимой обработки содержания?

Ника едва заметно улыбнулась.

– Могу Вам рассказать, на тему рядом, анекдот, пока мы терпим неудобства и, ждём посадки в самолёт, если не будете, конечно, против.

– Не буду. Вы заметили предельно точно. Пока мы ждём, посадки в самолёт.

– Спросили Рабиновича, что сделали бы вы, если границы все открыли?

– Залез на дерево.

– Но почему?

– Затопчут беглецы. Их будет, таки, много.

И, вот ещё один на эту тему.

– По случаю кинопоказа фестивального, в Кремле – банкет. Бриджит Бардо, открыть границу предложила, Брежневу.

Грозит ей Брежнев пальцем, улыбаясь: – Наедине со мной остаться хочешь, шалунья милая?! Народ весь убежит. Мы лишь, с тобой останемся! И…, нацелуемся. Люблю я это дело!

Понравились Артёму анекдоты.

Смеяться нужно, только, трудно, на эту тему, улыбаться.

– Немного тему я переменю.

– Из-за границы Ельцин возвращается. «Устал» с дороги. На трапе, спрашивает у помощника:

– Где мы сейчас?

– Россию не узнали?

– Богатой будет, не узнал.

Россия? Матушки мои… Какая, гр…, она – большая.

Артём чему-то, грустно улыбнулся. Ника продолжила.

– Наивная Елена, на Западе, недолго проработала. Клюнув на объявление газетное: «Набор красивых девушек в посудомойки», приехала с надеждами на будущее.

Предела возмущению, не описать словами, – не отобрали паспорт, в бордель не про’дали, и, грязную посуду мыть заставили, всё было, как в газетном объявлении. – Надежду, испоганили!

– Все анекдоты появляются из жизни. Граница на замке и люди недовольные. Граница на замке, – кому нельзя, кому-то можно. Кто-то в отстойнике ждать будет, кто-то, в условиях прекрасных – в баре и, в депутатском зале. Один ждёт в очереди регистрацию, другой, в зал отдыха проходит. Недаром говорят, – удобства, каждому…, и судят по одёжке.

– Я расскажу Вам если, можно, рассказ знакомого, однажды, проходил границу с Украиной. Недавно рассказал про этот случай. Мне было слушать стыдно – за отчизну.

И, возражений не услышав, он начал, тот рассказ.

– Прошли чрез таможню Украины – быстро, в Россию въехав, радовались, – дома, скучали по отчизне. – Родина!

И вот подъехали к российской та'можне, и стали в очередь как люди.

Прекрасное преддверье ощутили. Душа поет, и сердце бьётся учащённо – от предвкушения, что вскоре будут дома. Просторы Родины почувствовав, не терпится рвануть по трассе с Амросиевки до Ростова.

Впереди, бэшку (БМВ) долго не держали, быстро досмотр прошла, следом, они стояли.

– Осталось ждать недолго, – он успокаивал себя, свою семью. Им, не терпелось, выскочить за ограждение, почувствовать свободу и просторы – необъятные России.

Но радость вмиг ушла, не получилось – им уехать, сразу. Сказали вместо – доброго пути, – как и куда пойти им, по-прямее. – Вас пропустить в Россию мы не можем.

Назад отдали декларацию, добавив, – между прочим:

– У нас здесь очень строго! Чтобы натурализацию Вам сохранить, в бюджет необходимо заплатить сегодня очень много. И лишь потом рассматривать мы станем, – пройдёте вы границу или… возможно, что-то – нехорошее, найдётся в Ваших документах.

– Сегодня? Время, – девять вечера. Или оплачивать, у вас здесь, можно?

– Здесь вам не банк. Друзьям звоните и, с очереди, отъезжайте, – в отстойник недовольных.